Небо в огне - Страница 28

Я уже расплатился последствиями за свою группу крови. Я никогда не смогу иметь детей, и предполагаю, что я никогда не смогу заниматься сексом. Разве этого не достаточно?

У меня было плохое настроение.

Мы тащились медленно.

Возможно, милю в час? Возможно?

Я был в очень плохом настроении.

Было не так темно, как обычно, и я понял, что, наверное, сейчас полдень. Было почти так же светло, как ночью при полной Луне. Или, может быть, наши глаза приспособились к свету. Но я даже частично мог видеть. Все было зеленоватым, но я видел.

А потом мы остановились.

Нико присел, позволяя Максу соскользнуть со своей спины.

Он жестом показал всем нам пригнуться, а раз уж присели Сахалия и Улисс, я понял, почему мы остановились.

Вверх по дороге, под одним из прожекторов, стоял солдат.

На нем было навешено много всяких предметов экипировки, в том числе и пулемет.

Кое-какое оборудование висело у него на поясе — две ярко-оранжевые воздушные маски и несколько ампулообразных штук в кобуре. Возможно, сигнальные ракеты?

Нико шепнул нам оставаться на месте, но Сахалия, пригнувшись, кинулась к солдату.

— Помогите нам! – кричала Сахалия. — Эй, мистер, пожалуйста, помогите нам! Наш друг в автобусе!

— Подожди! – зашипел Нико, но Улисс и Макс тоже кинулись к солдату. — Подождите!

Солдат повернулся, и сначала я подумал, что он улыбается нам. Он снял фуражку, которую носил, и отшвырнул в сторону, широко распахивая руки.

Потом он поднял пистолет, и тогда я тоже побежал.

Он выстрелил из него в Сахалию!

Пистолет издал всего лишь КЛИК, КЛИК, КЛИК.

И затем солдат зарычал.

У солдата была первая группа. Однозначно первая.

Сахалия остановилась. Она попыталась отойти назад, но Улисс врезался в нее, и тогда они вместе принялись пятиться назад, подальше от солдата. Он замахнулся пистолетом, словно топором, и стал подходить к Сахалии.

Он что-то сказал. Но вышло сухое бурчание.

Он занес пистолет и снова опустил.

Снова произнес слово.

Нико схватил Сахалию и поволок ее назад. Джози схватила Макса и Улисса, а я побежал.

Я помчался к Батисту, застывшего в ужасе, и, схватив его за руку, крикнул:

— Беги!

Первогруппный солдат был прямо позади нас.

Он продолжал бормотать свое слово. А иногда он смеялся таким ужасным, низким хохотом, звучавшим, как крик боли, но все же являвшимся смехом.

И тогда я понял, что это было за слово.

Он произносил «детишки».

Все, о чем я думал, это убраться отсюда подальше. Мне стыдно, что я лучше не позаботился о малышах, но все, что я делал, это бежал.

В общем, мой мозг не работает логически, но моя теория (если оглянутся назад) заключается в том, что первогруппные люди, которые подверглись воздействию с самого момента утечки, истощались. Вся эта ярость опустошала их.

Первогруппый солдат по-прежнему был злым, сильным и ненормальный, но он выглядел худым и иссохшим. Моя идея в том, что кровожадность сделала их глупыми. Слишком злыми, чтобы поесть или попить, как следует.

Первогруппный солдат наткнулся на мелкий кустарник, пока гнался за нами.

Его медлительность была нам на руку, и таким образом мы немного увеличили расстояния между нами.

Высокие, худые фигуры поднялись перед нами в темноте, и я понял, что это осиновая роща. Тощие стволы стали белыми, и между ними было очень спокойно.

Теперь мы уворачивались от солдата, как кролики, бегущие в разные стороны, и он очень расстраивался.

Джози схватила меня и потащила за собой, чтобы укрыться за тремя деревьями.

Малыши помчались к Нико, помогающему Улиссу подняться по тонким ветвям одного из деревьев.

«Отличная мысль», — подумал я.

Первогруппый солдат направился к Максу.

Сахалия, стоявшая за другим деревом, прокричала:

— Сюда, тупица! — и помахала рукой. Солдат ринулся к ней.

— Макс! – зашипел Нико, зовя его. Теперь Нико помогал Батисту подняться на другое дерево.

Макс устремился к Нико, но, думаю, его ботинок застрял в корне дерева, и вытащился только наполовину. Макс закричал, и я осознал, что его мозоли были ужаснее, чем я думал. Я увидел кровь на его носке, и первогруппного солдата направившегося к нему. У Макса не получалось освободить свою ногу.

— Сюда! — заорала, размахивая руками, Джози. — Тупой придурок!

Она бросила в него палку, но солдат не обернулся.

— Малыш, малыш, малыш! — повторял солдат, и его голос звучал безумно, радостно и отвратительно.

Он обрушился на сжавшуюся фигурку Макса. Макс закричал.

И тогда Джози шагнула передо мной и, двигаясь в сторону солдата, сняла маску.

Просто сняла ее и отбросила в сторону, как ни в чем не бывало.

Пока Джози бежала, то сделала большой, громкий вдох.

Она метнулась в воздухе и приземлилась на солдатскую спину.

Звук, который она издала, пока летела на него, был ужасный.

Это получилось громко, неровно и гортанно. А еще весело. Освобождено. Чистая ярость:

— РАААААВ!

Казалось, что нечто такое она хотела произнести давно.

Джози приземлилась на спину солдата, и, полагаю, погрузила свои зубы в его шею. Он сделал попытку сбросить ее, и тем самым завалился на бок.

Макс, наконец-то, кинулся подальше от них, несясь назад через опавшие листья и грязь.

Солдат сбросил Джози с себя. Она в листьях откатилась и ударилась головой об дерево.

— Ты пытаешься убить нас? – прорычала она, пока поднималась. Ее голос был наполнен ненавистью. — Кучку детишек?

Они кружили вокруг друг друга. Тем временем, Нико рылся в своем рюкзаке, ища пистолет. Сахалия зашла с другой стороны моего укрытия в деревьях. Она схватила меня и прижалась, обнимая меня.