Небо в огне - Страница 23

— Осторожнее! — рявкнула Астрид. — Ты кого-нибудь обожжёшь.

— С риском всегда так! – произнес Джейк.

Он посмотрел на нас, запрокинув голову, и, облокотив ее, широко улыбнулся.

— Воздух здесь отличный. Никаких симптомов. Правда, малыши? Хлоя чувствует себя просто замечательно. Мы должны находиться как можно дальше от дыры.

— Давайте, — невнятно произнес Джейк. – У нас навалом Стей Пафтов!

— Я пойду переоденусь, — сказала Астрид. – Я испачкалась.

Джейк, остекленевшим взглядом, наблюдал за ее уходом.

— Сядь, Дин, — позвал Джейк. – Остаться ненадолго.

Он был, определенно, «под кайфом» от тех же штук, которые принимал и раньше. Джейк повернулся к близнецам.

— Генри, я знаю, что они говорят о предположениях?

— Что? – спросил Генри, сверкая как пенни.

— Хлоя, а ты знаешь?

— Нет. Что? — спросила она.

— Предположения сделали нас с вами сверх ослами!

Они все решили, что это смешно.

— Дин знает, о чем я говорю, правда, Дин? — Он ткнул локтем мне в ребра.

— Джейк, о чем ты говоришь?

— Видишь ли, я предполагал, что все останется таким же, каким я его оставил. Но, конечно, как такое может быть? Я пропал на… сколько, на два дня? Два долбанных дня?

— «Долбанных» плохое слово? — спросил Генри.

— Ага, — ответил Джейк. – Это точно.

— Я тебе говорил, — сказал он сестре.

Каролина снова зевнула.

— Я думаю, что лучше проверить твою повязку, Каролина, — сказал я. — И возможно пора принимать лекарства.

— Ай, не уходи, — произнес Джейк.

Он пытался хлопнуть рукой мне по плечу и почему-то промахнулся, опрокидываясь.

Дети решили, что это была самая смешная вещь в мире.

— Ох, Дядя Джейк! — взвизгнула Каролина. — Ты такой забавный.

— Дядя Джейк? — спросил я. — Почему он вдруг стал дядей?

— Мы так решили, — ответил Генри. — Aстрид — мама, ты – папа, а Джейк — дядя.

Ох, малыш. Почему дети все время такие... догадливые?

Сказать честно, мне понравилась их идея с безупречной гринвеевской семьей. Но время выбрано неподходящее.

— Ага, – рассмеялся Джейк – с оттенком отчаяния. — Они поняли. Они поняли правильно. Я имею в виду, по-настоящему, поняли из всего этого о сроках и сути.

Он поднялся на ноги. Парень двигался медленно, как старый человек. Как пьяный старик.

— Дети, — проговорил он. — Вы должны меня извинить. Но я так устал, что, кажется, могу плакать кровью.

И он, спотыкаясь, побрел назад к спальням.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. АЛЕКС

26-22 МИЛЯ

Все проснулись около 7 утра (точно так же, как просыпались в магазине).

Мы все проснулись голодные, и Нико выдал каждому из нас по 1⁄3 упаковки тунца и 1/4 энергетического батончика.

Джин преисполнилась щедростью и дала всем по банке «Фреска».

Теплый «Фреска» и сухой тунец. Ням!

Сахалия проговорилась, что у нее есть несколько жвачек, но она ими не поделилась. Ни единой пластинкой. К счастью, Джин позволила мне натереть зубной пастой десна, чтобы мое дыхание не было похоже, словно я весь день поедал пятую точку осла.

Я предположил, что нам всем хотелось бы остаться там, в трейлере, подольше, но, как ни удивительно, нам не хотелось.

Я пишу этот последние строчки, затем мы выдвигаемся. По-моему, это из-за того, что в трейлере было мало места. Мы все сидели друг на друге.

И когда малыши услышали, что военные находятся всего в 10 милях по дороге, все пришли в восторг.

— Мы можем без проблем преодолеть 10 миль! – прокукарекал Макс. — Мы можем преодолеть 10 миль, как нечего делать!

— Да, сэр, это моя крошка. Нет, сэр, я уверен в этом! – пел Улисс со своим мексиканским акцентом. Где он этому научился, я не знал.

— Я не знаю, — сказал Батист. — 10 миль — это много.

— Это будет нелегко, но я знаю, что мы справимся, — произнесла Джози, поглаживая руку Батиста. Она всегда очень воодушевляла малышей. Думаю, даже если бы мы сиганули с обрыва, она бы умудрилась вселить всем уверенность и восторг.

— Но Макс остается, — заявила Джин. — Малыш, сейчас ты дома, и со мной ты будешь действительно в безопасности. Ты, правда, же остаешься, дружище?

Макс размышлял над этим, может быт, секунды три.

— Не обижайся, тетя Джин, но эти ребята такая же моя родня, как и ты.

— Но я взрослая, Макс! И, возможно, твой отец придет сюда искать меня!

Макс сморщил свое лицо, словно на самом деле, думал по-другому.

Джин опустилась на пол и посмотрела ему прямо в глаза.

– Это твой самый лучший вариант, дорогой. Ты останешься!

— Тетя Джин, ты когда-нибудь встречалась с моей собакой Лаки? – произнес Мак. — У меня был пес по кличке Лаки. Он был дворняжкой, которую мы нашли на заднем дворе «Сейфвея», и у него не было одного глаза. И мой папа сказал: «Ой, они правы, что выбросили его, сынок. Эта собака никуда не годится». Но я клялся и божился, что если родители позволят мне взять его, то я позабочусь о нем. На что моя мама ответила: «Только через мой труп». И тогда мой папа произнес: «Может быть, это не такая уж и плохая идея», и это произошло накануне того, когда мой папа переехал. Как бы то ни было, я отнес Лаки в бесплатную клинику для животных, где его всего обработали и кастрировали, и дали мне для него капли от глистов. Пса на самом деле замечательно привели в порядок. Но моя мама по-прежнему его ненавидела. Я не знаю, почему.

— Милый, все, чего я хочу, это чтобы ты остался здесь со мной, — попыталась прервать Джин.

— В общем, на Рождество, моя мама пошла в настоящий зоомагазин, и принесла мне оттуда совершенно нового щенка. Настоящего пушистика чау-чау с бантом. И мама сказала: «Ты можешь держать эту новую собаку, малыш, но ты должен позволить мне забрать старого Лаки в приют». На что я ответил: «Ни за что». Ох, как она кричала, подняла такой шум, и сказала, мол, почему это ты не хочешь этого милого пушистика чау-чау, а вместо него тебе нужен этот паршивый, вонючий что-то там.